Многие не задумываются, но крылатые выражения, которые мы используем сегодня, имеют библейское происхождение. Зачастую, используя их, люди искажают заложенный в них истинный смысл. Не умышленно, а по незнанию. В этой рубрике мы хотим не только познакомить вас с происхождением большинства распространенных выражений, но и вернуть им первоначальный смысл.
Утвердившееся в фольклоре выражение «ложь во спасение» обязано своему происхождению искаженному прочтению библейской цитаты «Ложь конь во спасение, во множестве же силы своея не спасется» (Пс 32:17), что в переводе с церковнославянского означает: «Ненадежен конь для спасения, не избавит великою силою своею». В этом псалме вообще не идет речь ни о лжи, о ее оправдании. Подразумевается здесь лишь то, что спасти кого-либо может только Бог, и даже на лошади человек не сможет спастись, убежать, ускакать от того, чего с ним должно произойти.
Святой Филарет Московский так объясняет значение этой фразы:
«Ложно то, будто конь может служить ко спасению; обманываются те, которые думают, будто на коне можно убежать от опасности, когда Бог ее попустит; обманчива надежда на человеческие средства и пособия; верна надежда только на Бога и Его спасение».
И все же что такое ложь для верующего человека? С одной стороны, запрет на ложь в христианстве абсолютен. Ложь — это намеренное искажение истины, уклонение от Бога. Ее олицетворение дьявол, он «человекоубийца,… лжец и отец лжи» (Ин 8:44). Как говорит преподобный Иоанн Лествичник в своей «Лествице»,:
«Никто из благоразумных не сочтет ложь за малый грех; ибо нет порока, против которого Всесвятой Дух произнес бы столь страшное изречение, как против лжи. Если Бог погубит «вся глаголющия лжу» (Пс 5:7): то что постраждут те, которые сшивают ложь с клятвами?»
Но и в святоотеческой литературе есть суждения, которые противоречат формалистскому пониманию запрета на ложь. Тот же святой Иоанн Лествичник, с одной стороны, специально ссылается на пример с блудницей Раав (когда та солгала воинам иерихонского царя, не выдав им разведчиков осадившего греховный Иерихон войска Иисуса Навина) и говорит, что этот пример может показаться очень соблазнительным лжецу. Ведь «сплетатель лжи извиняется благим намерением, и что в самом деле есть погибель души, то он почитает за правое дело». Однако буквально в следующих словах он вдруг говорит следующее: «Когда мы будем совершенно чисты от лжи, тогда уже, если случай и нужда потребует, и то не без страха, можем употребить ее». То есть получается, что иногда, очень редко, и лишь в случае душевной чистоты человек может прибегнуть к ней — но со страхом Божиим.