Сейчас психологи все чаще обращаются к изучению такой интересной тенденции, как альтернативное развитие. Это не хорошо и не плохо, это просто факт, с которым живет большинство современной молодежи, причем вполне комфортно. Под альтернативным развитием или взрослением имеется в виду продление возраста юношества больше, чем 18 или 20 лет. То есть «детско-юношеские» модели поведения сохраняются после этого возраста и человек не принимает для себя жизненно важных решений. Можно не спешить выходить замуж или срочно определяться с профессией. Выйдя из школы, не нужно срочно получать образование или искать работу. То, что родители так или иначе считают нормой, не является таковой для их детей. Они дают себе законное время, когда можно просто наслаждаться жизнью. По крайней мере, на первый взгляд так кажется.
Есть, однако, неприятный нюанс, который испытывают на себе многие школьники, особенно в старших классах: уклад школьной жизни требует от тебя принятия важных решений вот сейчас, сразу. В конце девятого класса уже нужно знать, какие предметы на ЕГЭ ты будешь сдавать в 11-м, хорошо бы в десятом выбрать университеты, а профессию выбрать чем раньше, тем лучше. В школе это тоже кажется жизненно важным решением. Не успеешь — тебя выбьет из колеи. Измотает нервы, силы, израсходует психологические ресурсы. И, к сожалению, это не попытки запугать, а еще яркие воспоминания человека, вышедшего из школы три года назад.
В чем же сложность школьных правил и как с этим живут старшеклассники?
Вся эта ответственность «срочно самоопределиться» давит на ученика. У него идентичность до конца еще не сформировалась, ему нужно время. А эти требования вызывают стресс, несоответствие ожиданиям вызывает необходимость как-то справляться, что частенько оставляет неприятные воспоминания о школе.
Как правило, все это выливается в три модели адаптации, знакомые всем до боли.
Три реакции на школьный стресс
- Модель «Замри». Школьник пытается слиться с обстановкой, не высовываться и вообще «прикинуться ветошью». В случае конфликта такие дети сжимаются, прячутся, молчат и вообще всеми возможными способами стараются мимикрировать, лишь бы от них отстали. Это тот самый случай, когда тебя вызывают отвечать, а в голове — звенящая пустота. Альтернативой, кстати, может быть желание расплакаться или закатить истерику в любой из ситуаций. Да, это тоже «замри». В классе — это серая мышь, а нередко и жертва буллинга.
- Модель «Беги». Школьник систематически прогуливает, демонстративно отрицает школу и ее правила, либо же изо всех сил старается обойти все трудности. Модели поведения — рассказать на автомате, съехать с темы, не вмешиваться в конфликт и избегать его, сдать на тройку, чтобы больше не требовали. Тут диапазон широк от «того самого главного бунтаря» до загадочного раздолбая, у которого все прекрасно в кружках, на дополнительных занятиях, везде, но только не в школе. Жертвой буллинга он, скорее всего, не станет, избегая конфликта, а вот свидетелем — вполне.
- Модель «Бей». Здесь используется нападение как способ защиты. Это самая адаптивная реакция, и такие дети быстро мобилизуются в ситуации стресса. Если забыли тему — могут выдумать на ходу, действуют четко по инструкции, не забывают стихи на сцене. И это те дети, которые становятся буллерами в том числе. Потому что им тут тоже страшно и некомфортно и они скандалят, обвиняют всех вокруг, требуют доказательств для негативной оценки, спорят с учителями и агрессируют на всех подряд.
Конечно, деление на жертв, свидетелей и буллеров условное, и на самом деле устроить конфликт и стать его жертвой может любой из этих детей. Просто подобное поведение для них часто характерно.
Звучит все это, мягко говоря, не очень, да и на практике в такой среде ощущается не лучше.
И что может учитель сделать с таким классом, как им помочь?
Есть еще одна стратегия адаптации, альтернативная реакциям «бей-беги-замри».
Именно ее может запустить педагог, развивать ее без помощи учителя в школе практически невозможно.
Исследовательское поведение обучающихся
Это самая естественная модель поведения для любого возраста — удовлетворять свое любопытство. Именно она в школах часто вытесняется. В первую очередь запретами: «там не сиди, тут не стой, не суй пальцы в розетку, не лезь сюда, уйди оттуда и вообще сиди и читай книжку. Только книжку». А книжку не хочется! Хочется засунуть пальцы в розетку (все равно не влезут, кстати), постоять здесь и влезть туда. Хочется, потому что мир издревле изучается только так, на практике и опыте, на интересе к неизвестному и тяге к новому, на внутреннем топливе самого человека. Так детсадовец хочет поскорее в школу, а исследователь — отправиться в экспедицию.
К счастью, исследовательское поведение свойственно и многим педагогам. Практически каждый учитель имеет навыки, ресурсы, возможности развивать в ребенке это исследовательское поведение. Дать не просто контурную карту, а вместе со значком полезных ископаемых показать нефть в пробирке, не ограничиваться формулой реакции, а дать возможность эту реакцию провести самому. Разрешить ошибиться и не ругать за это, а помочь найти путь.
И то, по какому пути пойдет ученик, зависит от того, какую стратегию адаптации поддержит его учитель.
Психолого-педагогическая мастерская помогает каждому педагогу обрести свой индивидуальный стиль поддержки обучающихся в преодолении школьных стрессов.