Зачем речная флотилия летнему лагерю? Почему в школе «Образ» дети плетут корзины и шьют хоругви, а не гонят материал, готовясь к годовым контрольным и экзаменам? И как умение «редактировать себя» делает ребенка самостоятельным? Говорим с директором православной школы «Образ» (пос. Малаховка Московской обл.) Татьяной Юрьевной Смирновой.
Как избавиться от шаблонизированных лозунгов
— Зачем православной школе собственный летний лагерь?
— Обычно для православных школ главное — хорошее образование и воспитывающая среда. Но именно второй пункт и страдает в каникулы. Ведь если мы стараемся в едином духе воспитывать наших детей, если мы — духовная семья, то как же на всё лето отпустить ребенка, никак с ним не общаясь? Осенью в класс ребенок придет чужим человеком.
Если мы ставим задачу духовного взращивания ребенка, формирования его мировоззрения, то собственный лагерь незаменим. Наша образовательная концепция предполагает наличие дополнительных форматов взаимодействия с детьми. Поэтому лагерь нашей школы — это поддержка общей линии, общего духа.
Татьяна Юрьевна Смирнова — основатель и директо авторской школы «Образ», член «Гильдии словесников», участник создания образовательной платформы РЭШ и образовательной платформы «Новая школа». В 2010-2018 годах разработала новый федеральный учебник по литературе для 5-9 классов в соавторстве с А.Н. Архангельским. Автор нескольких книг, в том числе по истории школы — «Мир, в котором не стыдно быть хорошим». Член координационного совета по взаимодействию между Министерством образования Московской области и Московской епархией Русской Православной Церкви. Член экспертного совета платформы «Клевер Лаборатория».
— Под концепцией вы понимаете духовно-нравственное воспитание?
— Это словосочетание давно стало избитым и шаблонизированным лозунгом. Духовное смешалось с нравственным, да и невозможно по-настоящему воспитывать детей через теорию и поучения. Такое воспитание возможно осуществить, создав определенную атмосферу и общие дела. Системно-деятельностный подход — одна из основ современного образования. Про него написано в ФГОС, но далеко не все, кто произносит эти слова, понимают, как его реализовать на практике.
— Что это значит?
— В отношении духовного воспитания это значит, что надо не только и не столько говорить слова о добре и правде, сколько совершать дела добра, учиться находить такие дела и доводить их до конца. Мы сознательно строили свой лагерь так, чтобы дети имели максимум возможностей делать взрослые значимые вещи: будь то труд по самообслуживанию, помощь слабому, младшему, пожилым прихожанам храма или храму, изготовление художественных изделий.
Духовное воспитание в лагере происходит совершенно естественно. Общее дело объединяет. Вместе мы проживаем утреннюю молитву в саду под яблонями, молимся за тех, кто болен или попал в беду, возглашаем многолетие именинникам. Вместе завершаем полный событиями день вечерней благодарственной молитвой. Молитва с друзьями, в этом старинном доме с историей, приобретает новое наполнение и звучание.
— Ребята не устают за каникулы от общения всё с теми же учителями?
— Ну, во-первых, это не только школьные учителя. А на 1–2-й и 4-й смене — это вообще иной состав педагогов. А что касается учителей, то такая встреча в необычных условиях очень полезна. Не секрет, что для школьников учитель — это функция. Удобный, хороший, добрый или строгий, но функционер. Иногда учитель воспринимается как враждебная сила, особенно в подростковом возрасте.
Только представьте, я имею свою детскую свободу, много радости вокруг, а есть взрослый, который меня этих радостей лишает. Это про учителя. Лагерь же создает общность. В нем дети начинают понимать, что все мы часть одной общины, такая семья. Вместе решаем человеческие задачи, преодолеваем трудности. Именно здесь ребенок видит учителя с новой стороны и начинает по-настоящему доверять ему, слушать, готов идти за ним. И учителям дети открываются с новой стороны, душа к душе.
Есть еще один важный момент, почему и зачем нужен лагерь. Классно-урочная система удобна, функциональна, экономична, но уродлива. Она не годится для роста человека. При этом организовать в пространстве школы межвозрастное вертикальное общение трудно, максимум в формате дополнительных мероприятий. А в лагере — легко. Все мероприятия, дела, тренинги в нашем лагере межвозрастные. И в общих делах, и во взаимодействии друг с другом — огромное пространство для личностного роста.
Лужайка, простор, мяч и стабильность
— С чего начинался ваш лагерь в Хороброво?
— С паломнических путешествий с палатками. У моего супруга — Алексея Юрьевича Смирнова, геолога по образованию, а сейчас он директор нашего детского летнего лагеря «Хороброво», удивительный талант в любом месте быстро ставить и организовывать полевой лагерь, разводить костер. До появления школьного автобуса мы добирались до точек электричками. Жили под Рязанью в Иоанно-Богословском монастыре или помогали друзьям-священникам в отдаленных приходах.
Так, например, на Смоленщине, в деревне Пигулино, служил наш школьный друг священник Алексей Сологубов, мы там с детьми были и клиросом, и приходом, и рабочей силой… Еще путешествовали на автобусе в Киев и Почаев, в Дивеево, где паломничали и трудились в скитах, были в Белозерске, Ферапонтове и Кириллове.
В какой-то момент поняли, что дети, особенно маленькие, устают от переключения впечатлений, от долгой дороги. Дети хотят лужайку, простор, мяч и стабильность. Им интересно дружить. Но как дружить, когда всё время едешь?
Однажды, во время паломничества в Киев, Господь привел нас в Покровский женский монастырь. Мы договорились помолиться, чтобы найти место для лагеря. И как бы в ответ на эту молитву к нам подошла монахиня и попросила отвезти посылку в возрождающийся Николо-Сольбинский монастырь. Там, по ее словам, не было ничего: ни еды, ни топлива, ни рабочих рук. Мы спросили, есть ли там река, этого монахиня не знала, но знала, что монастырь стоит в лесу. Нас это заинтересовало. Ведь мы мечтали устроить школьный лагерь в каком-нибудь красивом диком месте, подальше от цивилизации, у реки. Приехав в Николо-Сольбинский монастырь, обрели всё и сразу.
Сейчас, благодаря усилиям игуменьи, монастырь превратился в настоящую лавру с семью храмами, хозяйством и школой. А в те далекие годы в обители жило всего шесть монахинь.
Кешбэк в 50%
— Детям там нравилось?
— Недавно ко мне пришла бывшая выпускница. Просила совета о своем ребенке. Он учится в нашей школе. Я предложила организовать для дочки какие-то дела по дому. «Да какие дела в маленькой квартире, — ответила собеседница. — Всё сама переделываю. Вот вы возили нас в монастырь. Сколько же там дел было! До сих пор мне ничего не стоит ведро селедки почистить!»
Я-то помню, как эта будущая мама тогда капризничала, как ей было трудно. Но навыки, которые она и ее друзья получили летом в монастыре, воспитали их, помогли стать умелыми и успешными в жизни. Это была прекрасная школа молитвы, помощи и дружбы.
— Ваш лагерь всё-таки переехал?
— Монастырь окреп и вырос. По сути, перестал в нас нуждаться. Матушка помогла найти новое место для лагеря под Переславлем-Залесским. Мы обосновались в здании бывшей сельской школы со 100-процентным износом. Поначалу ставили палатки в яблоневом саду и потихоньку восстанавливали дом. За 15 лет, вложив колоссальные средства, полностью отреставрировали здание, сохранив колорит барской усадьбы.
Теперь оно пригодно для круглогодичного пребывания. В нем есть даже скромный спортзал. И наша школа ездит в Хороброво круглый год. Для каждого класса отведена неделя на образовательную сессию-погружение с серьезной интеллектуальной и эмоциональной нагрузкой.
А главное, наш летний лагерь официально оформлен, имеет все разрешения и согласования Роспотребнадзора и входит в реестр оздоровительных лагерей. Это позволяет устанавливать адекватную расходам цену за двухнедельную смену с интересной программой и полноценным питанием. А родители получают 50-процентный кешбэк.
Вниз по течению реки Нерли
— Как же в лагере можно организовать воспитательный процесс, о котором вы упоминали?
— Дети ездят в лагерь всегда только за дружбой. Именно этому мы должны их научить. Например, сейчас у нас идет нарнийская смена по книге «Лев, колдунья и платяной шкаф». Каждый день дети понимают про дружбу какие-то новые вещи, прорабатывают в игровой форме разные ситуации, которые касаются проблем верности, предательства, прощения, терпения, отваги и любви. В конце создадут свою Нарнию и поймут, что с ней делать.
Параллельно будут заниматься ремеслами, плести корзины из ивового прута, рисовать нарнийский мир, изучая историю орнаментов, трудиться на огороде, осваивая принципы ландшафтного дизайна, играть в спортивные игры, петь песни вечерами у костра.
С нами в лагере всегда есть священники. Протоиерей Владимир Усков служит на соседнем приходе и почти каждый день бывает у нас, живет нашей жизнью. Приезжает к нам и молодой благочинный, священник Илья Лунгу. Дети вечно ходят за ним хвостиком. Даже те, кто мало воцерковлен, задают не духовные, а просто человеческие вопросы. Идут советоваться про дружбу, любовь, обиды и получают ответ.
Но в основном жизнь в летнем лагере, как и положено, детская. Зарядка, прогулки в лес и на речке, занятия по интересам в разных студиях, работа по отрядам, выполнение творческих заданий, спортивные игры и соревнования, костры и концерты по вечерам. В тихий час можно пошептаться с другом, а можно книжку почитать. Еще есть тренировки на лодках, походы и большая игра-квест, она же ролевка, она же немного «зарница». Свободного времени остается совсем немного. Еще праздничные концерты, фольклорные и краеведческие экспедиции, да всего и не перечислишь сразу! А в конце июля мы совершаем крестный ход по воде.
— Почему стали ходить крестным ходом? Зачем вам это?
— У нас в 2005 году проходил молодежный слет. Ребята отправились в короткий байдарочный поход до села Елпатьева, 20 километров по воде до разрушенного храма, вниз по течению реки Нерли. На высоком берегу был поставлен памятный крест. А на следующий год мы начали мечтать продолжить путешествие и дойти до Волги.
Нерль впадает в Волгу в районе Калязина. Так что мечты наши были вполне осуществимы, только мы не знали, с какого конца приступить.
Однажды в лагерь приехал пожилой протоиерей из села Спасского, отец Николай Сергиенко. Удивительной доброты и неземной чуткости священник, способный точным словом на нужном языке дотронуться до каждого сердца. Вместе мы помолились перед едой, дети стали звать его за стол, а он ничего вымолвить не может, сидит и плачет. «Я не представлял, что может такое быть на свете, чтобы дети вместе молились, чтобы собирались ради этого, чтобы лагерь такой был. Деточки, родные, а приезжайте ко мне. Храм мой стоит недалеко от Волги».
В тот год наша флотилия отправились в поход к отцу Николаю — и с тех пор в конце июля мы совершаем масштабное стокилометровое путешествие. Это наша миссия.
Поющая и звенящая рериховская красота
— Что значит флотилия?
— У нас есть настоящие суда: 2–4-местные каноэ с именами: «Святитель Николай», «Царственные мученики», «Преподобный Сергий», «Св. Роман Сладкопевец», «Адмирал Спиридов»… Есть мягкие байдарки, плавающая колокольня. Корабли украшены хоругвями, которые сшили дети. Крестный ход — это большая разноцветная поющая и звенящая рериховская красота на воде. Когда флотилия идет, с берегов машут и встречают жители. Когда пристаем к берегу — встречают прихожане окрестных церквей. Мы причаливаем и служим с ними в храмах.
В первый год мы до Волги не дошли, остановились в Спасском. С каждым годом маршрут удлинялся, наконец вышли и на Волгу, установили крест на маленьком островке, нашли там камни гробовые — затопленное кладбище. А потом узнали, что неподалеку есть еще один крошечный остров, не затопленное до конца место, где стоял храм Рождества Богородицы. Нашли фундамент храма, изготовили и привезли водой трехметровый деревянный крест.
Год спустя вернулись, а местные рыбаки, узнав про крестный ход, установили здесь сень-часовню. С тех пор под эту сень по велению сердца приезжают с нами священники из разных епархий во главе с благочинным. Прямо посреди Волги служим литургию, причащаемся. Наш отец Владимир однажды сказал: «Есть ощущение, что на этом крохотном острове собрались сразу все праздники: Рождество, Пасха, Троица».
— Всех берете?
— Мы идем пять дней вдоль берега, два из них по большой воде. Ночуем на берегу. Школьный автобус везет скарб. Но пройти сто километров на руках, а лодки у нас большие, — это огромный труд. Нерль у устья широкая и красивая, а в начале это маленькая речушка. В сухое лето байдарки в некоторых местах приходится перетаскивать на руках. Бывает, зарядит и моросит несколько дней дождь, ветер встречный. Так что берем тех, кто может справиться, тех, кто заслужил, кто в лагере потренировался и чувствует в себе силы.
К нам можно присоединиться на своих лодках и со своими палатками. В этом году обещали примкнуть с прихожанами и пойти по реке еще несколько знакомых священников.
Человек умелый — это человек самостоятельный в жизни
— Вы сразу пришли к мысли о таком многообразном досуге в лагере?
— В основе была идея радостного труда и добрых дел. Но так как в школе «Образ» художественные ремесла и творчество — один из трех китов, на которых зиждется воспитание, то они перекочевали и в лагерь. Ну и педагоги у нас люди творческие, всё время что-то интересное выдумывают.
— Три кита — это что, почему они так важны?
— Первый — духовное воспитание. Духовное воспитание остается пустой фразой, если основано на теориях. С детьми это бессмысленно. Через голову духовного воспитания не происходит. С детьми работает только деятельная история. Детям хочется шевелиться. Проще, понятнее, ближе Церковь становится, когда они помогают: поют ли в храме или свечки поправляют. Еще лучше — помогают на бедном приходе, убираются, участвуют в восстановлении.
Второй кит — литература и текст, работа со словом. Это центральный предмет, на который всё наматывается и с которым всё связано в нашей школе. Умение создавать, понимать, работать с текстом формирует человека и востребовано сегодня профессионально. Художественное произведение — это осмысленный и выраженный в живых образах опыт человечества. Уверена, литература — это терапия, если ее правильно преподавать, это профилактика многих психических расстройств, которые сейчас свойственны людям, и отроки не исключение.
Третий кит — искусство и ремесла. Ремесло в нашей школе и лагере — это дело, вокруг которого многое содержательно закручивается. Помимо развития гибких навыков, оно дает мощный терапевтический эффект и серьезно влияет на развитие интеллекта. Из нашей школы, кроме инженеров, программистов, экономистов, медиков, учителей и священников, вышли художники, архитекторы, иконописцы, музыканты, регенты, керамисты.
Недавно выпускницы сделали проект — коллекцию платьев в технике лоскутного шитья. Стали призерами международного конкурса, потому что созданные ими вещи необыкновенно красивы. Мы убеждены: ремесло закладывает у ребенка целостное мироощущение, правильное отношение к семье, к себе, к красоте. Человек умелый — это человек самостоятельный в жизни.
Как у Сухомлинского, грядку не посадишь
— Вы так и задумывали школу или всё пришло со временем?
— Именно с этого начинали. Мы с мужем были просто верующими людьми, которые решили создать авторскую школу. Он — геолог, мастер, поэт, мыслящий человек. Я — филолог. Для меня путь в Церковь лежал через литературу и филологию. Я знаю, как туда идти, и веду своих учеников.
Оба мы убеждены, что человек в воспитании не может и не должен пренебрегать трудом. Основа духовности — труд. Труд физический, умственный, труд души. Так мы понимаем жизнь, образование, методику и воспитание в семье и школе. От этой концепции за тридцать лет ни разу не отступили.
— Но как в школе придумать труд? Как сделать это в городской среде?
— В том-то и дело, в городе и поселке нет сельского хозяйства. Как у Сухомлинского, грядку не посадишь. Да и современный насыщенный учебный план этого не позволяет.
Но мы нашли способ. Начинали с геологии. Ездили за камнями, обрабатывали и оправляли в кожу. Но не потянули проект физически. Потом к нам пришла замечательная гобеленщица и настоящий фейерверк идей — Анна Макридина. Чего только не делали наши девочки: ткали траву, делали батик, работали в лоскутной технике. По ее программе продолжили работать уже другие мастерицы, и каждая принесла что-то свое. А для мальчиков придумали столярное дело, плетение корзин и резьбу по дереву.
Когда ребенок сам сплел огромный короб, в который Маша влезет и медведь ее понесет, когда сам спроектировал и воплотил эксклюзивный светильник и продал его на школьном базаре… Он чувствует себя личностью, самостоятельным взрослым человеком.
— Что вы имеете в виду?
— Ребенок тренирует важное умение доводить дело до конца и делать это красиво. «Ну в тексте наделал ошибок. Просто я спешил». «В контрольной по алгебре просчитался. Да это я забыл!» А если ошибся в корзинке, а в технике плетения важно учесть массу важных вещей, то результат оказывается кривым, косым и никому не нужным. Тебе становится неловко за себя. Ты переделываешь этот зримый продукт и в процессе учишься себя редактировать.
Научить человека редактировать самого себя труднее всего на свете! И вот уже на уроках литературы я слышу от учеников: «Ой, чего-то я нагородил, вижу, понимаю, переработаю».
— А как же подготовка к ЕГЭ, ОГЭ? Тут не до резьбы и ткачества, разве нет?
— Помню, пришла в одиннадцатый класс и говорю:
«Ребята, надо часов на подготовку вам добавить, может, откажемся от технологии в пользу математики и физики?» «Вы нам враг, Татьяна Юрьевна? — отвечают. — Вы нас хотите последнего счастья в этой жизни лишить? Умереть прикажете, да? Оставьте нам наше, пожалуйста».
Любому человеку, тем более ребенку, необходимо чередование видов деятельности. И я вижу результат такого подхода к образованию, вижу, как растут и развиваются наши ученики, как они крепнут, как учатся формулировать мысли и доводить всё до конца. А знаете, какой результат?
— Какой же?
— Звонок из ГИТИСа, куда поступил один из моих учеников на режиссерский факультет в 2019 году. «Спасибо, — говорят мне на том конце провода, — ваш ученик — удивительный человек, он делает лучше людей вокруг себя». Это высший комплимент для школы и для меня лично. Дети выходят из наших стен творцами и созидателями. Если надо — ведут за собой и берут на себя ответственность за общее дело.
Беседовала Дарья Рощеня