Сегодня исполняется 85 лет со дня рождения Владислава Петровича Крапивина (1938—2020), легендарного педагога, детского писателя, поэта, сценариста и журналиста, лауреата Премии Президента Российской Федерации (2014) и премии Ленинского комсомола (1974).
О том, почему имя Владислава Крапивина вписано золотыми буквами в историю отечественной педагогики, нам рассказала член литературного совета премии им В. П. Крапивина Наталья Богатырева. На главном фото она рядом с Владиславом Крапивиным (верхний ряд, справа).
Владислав Петрович Крапивин вырос в семье педагогов. Отец, Петр Федорович, работал учителем, мама, Ольга Петровна, воспитателем детского сада. Много лет спустя Владислав Петрович узнал, что его отец был священником и, спасаясь от неминуемого ареста, в 1936 году уехал из села под Вяткой, где был настоятелем церкви, на другой конец страны – в Тюмень. Там, 14 октября 1938 года, и родился будущий писатель и педагог. После окончания Великой Отечественной войны отец в семью не вернулся, осел в Белоруссии, а Владислава воспитывал отчим, человек интересный, но сложный. С родным отцом Крапивин возобновил общение, будучи взрослым. Всё это нашло отражение в книгах Крапивина.
Окрыленный романтикой произведений Александра Грина, он хотел стать моряком, но в мореходное училище не прошел по здоровью. Чуть было не продолжил учительскую династию, но в тот год, когда Владислав окончил школу, не было набора на факультет иностранных языков Тюменского педагогического института, куда он собирался поступать. И Владислав отправился в Свердловск, в 1956 году поступил на факультет журналистики Уральского государственного университета. Жил у старшей сестры, у которой к тому времени уже были дети. Племянники и их друзья тянулись к дядюшке – с ним было интересно. Он водил ребят в походы, учил фехтовать (в университете занимался фехтованием), придумывал вместе с ними и записывал в импровизированный вахтенный журнал приключения экипажа бригантины «Бандерилья», причем рубка воображаемого парусника находилась на чердаке старого дома, совсем как в повести «Тимур и его команда» Аркадия Гайдара (его Крапивин считал своим учителем, как и Константина Паустовского, и Александра Грина).
Вместе с подростками Крапивин смастерил парусник, самостоятельно изучив судостроительные чертежи. И пусть этот парусник был из старой моторной лодки, а парус из шторы, это не мешало новоиспеченным морякам чувствовать себя, подобно героям Жюля Верна и Саббатини, покорителями водной стихии – речки Исеть. Незаметно из дружеской компании сформировался отряд – со своими законами, кодексом чести, целями и задачами. Отряд, названный «Каравелла», был создан в 1961 году и существует по сей день. Владислав Крапивин руководил им несколько десятилетий, но, передав бразды правления отрядом молодым соратникам (отряд уже три десятка лет возглавляет жена старшего сына, Лариса Крапивина), до последних дней был включен в отрядную жизнь, оставаясь Командором «Каравеллы».
Владислав Крапивин всю жизнь совмещал два важнейших дела своей жизни: писательство и педагогику. Это была неформальная педагогика, выросшая из памяти детства, из возвышенного, героико-романтического мировоззрения, которое Крапивин пронес через всю жизнь и передавал своим читателям и ребятам из отряда «Каравелла». Педагогика, выросшая из стремления к правде, справедливости и доверию между людьми. Всё это далеко не всегда сочеталось с официальной школьной доктриной, согласно которой ребенок должен был безоговорочно подчиняться взрослым, а попытки выразить свое мнение расценивались как бунт против упорядоченной идеологической системы.
Владислав Крапивин, разделявший демократические, ориентированные на интересы ребенка идеи Я. Корчака, А. Макаренко, В. Сухомлинского, С. Соловейчика (с ним Крапивин познакомился, будучи на студенческой практике в газете «Комсомольская правда»), естественным образом вступил в некое противостояние с официальной школьной системой. Оно проявлялось в открытых конфликтах с представителями общественности, которые обвиняли руководителя «Каравеллы» в создании альтернативной пионерии детской организации, казавшейся чиновникам и обывателям странной и подозрительной; и в той борьбе, которую вел Крапивин на страницах своих произведений в защиту прав ребенка – права иметь и выражать свое мнение, права на личное пространство и время, права делать свой выбор, даже если он идет вразрез с мнением взрослых.
Художественный конфликт в книгах Крапивина практически всегда лежит в плоскости «свободолюбивый подросток с обостренным чувством собственного достоинства и справедливости – диктаторски настроенный взрослый, родитель или учитель, всеми силами, морально и часто даже физически, старающийся сломить непокорного юного бунтаря». Понятно, что дети воспринимали каждое новое произведение с восторгом и благодарностью, видя в нем защитника, а взрослые, критики и особенно учителя, возмущались такой позицией автора. Учитель в произведениях Крапивина часто был главным антагонистом героя. При этом на встречах с читателями на вопрос, почему в его произведениях учителя часто отрицательные персонажи, Владислав Петрович отвечал, что его самого в трудное послевоенное время учили замечательные педагоги, настоящие подвижники, благодарность к которым он сохранил на всю жизнь. Но когда он слышит рассказы ребят из отряда «Каравелла» о произволе, который чинят в их школах учителя, об оскорблениях и унижениях, а порой и рукоприкладстве – он не может молчать. Крапивин при всей своей занятости не раз отправлялся в школы, где каравелловцам доставалось от педагогов, и, конечно, главным полем его битвы за права детей были его книги.
И вот в романе «Мальчик со шпагой» мы видим учительницу начальных классов Нелю Ивановну (все персонажи у Крапивина выразительны, психологически точны и узнаваемы). Малышей она воспитывает сурово и авторитарно, применяя к ним жестокие меры воздействия. Так, она устраивает «выставку дневников», поместив на всеобщее обозрение дневники с отличными оценками и дневники закоренелых двоечников. Ее совершенно не заботят причины, по которым дети плохо учатся, она знать не хочет, что за каждую двойку ее нелюбимого ученика Стасика отец жестоко избивает. Идея с выставкой может обернуться для мальчика неслыханной экзекуцией.
Главный герой романа, Сережа Каховский, поклявшийся себе приходить на помощь всем, кто нуждается в защите, вмешивается и убирает дневники, приготовленные для демонстрации на родительском собрании, из витрины. За это его вызывают к директору, где в присутствии классной руководительницы и Нели Ивановны пытаются пристыдить. Но Сережа, твердо уверенный в своей правоте, отстаивает свою позицию последовательно, спокойно и решительно – и для нас, его ровесников, в годы, когда вышла книга, тоже семиклассников-восьмиклассников, это было мощной поддержкой – нет, не в войне с учителями, а в обретении собственного достоинства и закалки характера. Как пели в те годы в «Каравелле» (песню Крапивин сочинил для «Мальчика со шпагой»): «И ты никого не слушай: ничто не собьет нас с ног. Бывает сильнее пушек характер, стальной, как клинок!»
Характер крапивинских героев выковывался в таких вот поединках со взрослыми, которые, как Неля Ивановна, виртуозно манипулируют, передергивают факты. Но всегда учителю-деспоту противопоставлен в книгах Крапивина учитель-гуманист, чуткий, внимательный к ребячьим проблемам, готовый поддержать, утешить. В «Мальчике со шпагой» это классная руководительница Сережи Каховского. «Вот наша Татьяна Михайловна везде с нами ходит. У ребят в бассейне были соревнования, так она даже туда ходила, хоть ей и нельзя, где влага, потому что ревматизм. Она уже немолодая, скоро шестьдесят лет, а все равно…», – говорит Серёжа Каховский про свою классную руководительницу.
Это только один пример произведения самого, может быть, характерного для крапивинского творчества, как в зеркале отразившего время (1970-е годы), характеры, настроения в обществе, мировоззренческую позицию автора. Но проблемы взаимоотношений с учителями звучат и в других книгах писателя, особенно реалистических: «Колыбельная для брата», «Журавленок и молнии», «Острова и капитаны»… Произведения Крапивина, и реалистические, и фантастические, остро необходимы сегодняшнему школьному сообществу. Ученики найдут в них поддержку, как находили ее мы, читатели 70-80-х годов. А учителя посмотрят на себя глазами ребят, увидят образцы – «как не надо» и «как надо» себя вести со школьниками, чтобы остаться в их памяти не злобным, несправедливым, крикливым «деспотом», а понимающей, поддерживающей, бережной второй мамой.
Есть какая-то горькая символика в том, что Владислав Крапивин ушел от нас именно 1 сентября. Вся его жизнь была неразрывно связана с детьми, а школьные проблемы были важной составляющей его книг. Великий педагог, он ушел в день, открывающий новый учебный год, и теперь этот день всегда будет для тех, кто любил его книги, и светлым, и печальным.